Священная загадка [=Святая Кровь и Святой Грааль] - Майкл Бейджент

Как бы то ни было, но название «Назарет» вызывает меньше сомнений, чем определение «бедный плотник»[115], ибо ни одно из Евангелий не представляет Иисуса таковым. Напротив, он явно очень образован и даже занимался изучением религиозных вопросов, что позволяло ему проповедовать как «равви». Конечно, у него есть друзья-бедняки, но есть и очень богатые, как, например, Иосиф из Аримафеи или Никодим; впрочем, «свадьба в Кане» недвусмысленно выявляет уровень его социального положения.

Если вернуться к этой свадьбе, то она, определенно, была очень важным событием, не таким уж обыкновенным собранием, как мы сначала вообразили. Насчитывались сотни гостей, множество расторопных слуг, «распорядитель» — что-то вроде церемониймейстера — руководил всем пиршеством и, быть может, занимал в местном обществе не низкое положение. Наконец, в изобилии лилось вино, к пустым кувшинам прибавились еще шестьсот литров, превращенных Иисусом из воды. То есть, это был блестящий прием, где собралось избранное общество, и само присутствие Иисуса на нем, даже если предположить, что речь не идет о его собственной свадьбе, ясно указывало на его принадлежность к этой касте, чему доказательством хотя бы расторопность, проявленная по отношению к нему слугами.

Итак, если Иисус принадлежал к этому обществу и если он был женат на Магдалеянке, возможно, что эта последняя занимала в нем подобное же положение, и ее связи при дворе Ирода подтверждают нашу догадку. Но, по нашему мнению, эта догадка может пойти еще дальше.

Действительно, в самом начале Иерусалим, святой город и столица Иудеи, принадлежал, как мы уже видели, племени Вениамина; но этот последний, враждуя с другими коленами Израиля, должен был отправиться в изгнание, оставив на месте, как уточняют «документы Общины», некоторых своих членов, решивших не покидать свою родину. Позже святой Павел в XI главе «Послания к римлянам» заявит, что он сам — потомок колена Вениаминова.

Но, несмотря на конфликты с Израилем и жестокие потери, понесенные в ходе сражений, племя — и это мы тоже видели — дало ему первого царя, Саула, помазанного пророком Самуилом, и первую царскую династию. Затем Саул был низложен Давидом из колена Иуды, и Давид, устроив свою столицу в Иерусалиме, лишил потомков Вениамина их прав на трон и на законное наследство.

Иисус, согласно Новому Завету, принадлежавший к потомству Давида, был, таким образом, членом колена Иудина; то есть в глазах потомков Вениамина он мог бы предстать как узурпатор. Но все бы изменилось, если бы он женился на женщине из колена Вениаминова и этот союз двух вражеских династий имел бы серьезные политические последствия: Израиль получил бы царя-священника, Иерусалим возвратился бы к своим законным владельцам, народное единство было бы укреплено и права Иисуса на трон получили бы новое подтверждение.

Возвращаясь к Магдалеянке, то есть к Марии из Магдалы, скажем, что, если ничто не указывает в Новом Завете на то, к какому племени она принадлежала, то, согласно некоторым легендам, она происходила из царской династии, и, уточняют предания, именно к колену Вениаминову.

Эта совокупность фактов, как видно, сходится в одной точке, и каждое новое уточнение логически присоединяется к предыдущему. Поэтому теперь возможно стало подсмотреть намеченный заговор: так как законные права на трон имеет священник-царь из колена Давидова, Иисус заключил династический брак, представляющий бесспорный интерес для его политического будущего. Благодаря ему он будет в состоянии объединить свою страну, мобилизовать массы, прогнать угнетателей и восстановить во всей славе прежнюю монархию, как при Соломоне. Не этим ли оправдывается неоспоримое прозвание этого человека — «Царь Иудейский»?

Распятие

5) Духовный вождь, поддерживаемый народом, без сомнения, может представлять угрозу правительству. Но женатый человек, имеющий законные права на трон и детей, продолжающих династию, еще более опасен. Сознавали ли евангельские римляне эту опасность в лице Иисуса?

Известно, что Пилат, допрашивая Иисуса, много раз называет его «Царем Иудейским», и во время распятия на кресте была прибита деревянная табличка, на которой были написаны эти слова. Как утверждает профессор С. Дж. Ф. Брэндон из Манчестерского университета, эту надпись надо рассматривать самым серьезным образом, ибо она не могла быть прибита в насмешку, как это часто думают. Впрочем, о ней упоминают все четыре Евангелия, и в силу того, что она подразумевает в этот решающий момент в жизни Иисуса, она не могла быть придумана впоследствии.

В Евангелии от Марка, допросив Иисуса, Пилат, спрашивает у верховных священников:

«Что же хотите, чтобы я сделал с тем, которого вы называете Царем Иудейским?»

(Марк, XV, 12).

Итак, некоторые евреи говорят об Иисусе, как о своем царе, и Пилат, со своей стороны, в Евангелиях не кажется противящимся этому. В его отношении не видно ни малейшего следа иронии или сарказма; как раз наоборот, по Иоанну, мы видим, что он допрашивает и выслушивает Иисуса самым серьезным образом, несмотря на протесты его окружения. Что же касается ответа Иисуса на вопрос: «Ты Царь Иудейский?», то он одинаков во всех четырех текстах: «Ты говоришь…», то есть: ты сам это сказал; это подразумевает, что Пилат признал его и его права на царский титул.

Важно отметить еще раз, что Евангелия были написаны во время после бунта 68-74 годов — в период, когда Иудея перестала существовать как политическая и общественная реальность. Они были предназначены для греко-римской публики и в этой связи должны были соответствовать определенным требованиям, как мы это видели выше. Рим вел против евреев дорогостоящую войну, она увенчалась победой, и для авторов четырех книг было более разумным подогнать рассказ под требования момента. Так же было и для Иисуса; долгое время бывшее скрытым возбуждение в Иудее переросло в настоящее восстание, и лучше было бы стереть с этого образа размеры политического бунтаря, неспособного благосклонно принимать существующую власть. Таким образом, элементарной осторожностью было свести до минимума ответственность римлян за суд и казнь Иисуса и представить их как можно более чуждыми этим событиям. Так, Пилат представлен терпимым, примирительным и не очень склонным высказаться за поспешную казнь. Тем не менее, несмотря на многочисленные свободы, взятые по необходимости по отношению к действительной Истории авторами Евангелий, может быть, можно определить истинную позицию Рима в этом эпизоде?

Согласно Евангелиям, Иисус сначала был приговорен синедрионом, или Советом Старейшин, который затем привел его к Пилату, заставляя прокурора выступить против него.

Действительно, у трех синоптиков Иисус был арестован и приговорен синедрионом в ночь накануне Пасхи, тогда как по еврейским законам синедриону было категорически запрещено собираться во время Пасхи. В Евангелиях арест и суд над Иисусом происходит ночью, в синедрионе, но еврейский закон равно запрещал собираться синедриону после наступления дня в частных домах или других местах за стеной Храма. Наконец, в Евангелиях синедрион не кажется облеченным властью выносить смертные приговоры, и именно по этой причине он отвел Иисуса к Пилату; синедрион же вполне мог приговаривать к побитию камнями. Если бы Совет Старейшин действительно хотел лишить Иисуса жизни, то он сам по себе приговорил бы его именно к этой казни, не имея при этом нужды испрашивать разрешения Пилата.

Много раз различные авторы евангельских рассказов пытаются переложить ответственность за эти события с римлян на евреев, а именно: эпизод с Пилатом, предлагающим толпе освободить одного узника на ее выбор, как это часто делалось по обычаю во время праздника Пасхи, говорят нам Марк и Матфей. Но на самом деле эта версия совершенно ошибочна[116], и многие ученые сегодня пришли к соглашению и признали, что римляне никогда не проводили такую политику. Предложение римского прокуратора — Иисус или Варрава? — есть чистая фикция, как чистой фикцией является его нежелание выносить смертный приговор Иисусу и его вынужденное подчинение пожеланию толпы. В действительности было совершенно немыслимым для представителя римских законов, а в особенности для такого жестокого человека, как Понтий Пилат, склониться перед капризом народа, и еще менее того — спрашивать его мнение. И мы повторяем, что цель этой басни состояла в том, чтобы освободить римлян от ответственности, переложить ее на евреев и сделать из Иисуса персонаж, способный понравиться будущим читателям четырех Евангелий.

Вполне возможно, что не все евреи были абсолютно невиновны во всем этом, и, кроме того, даже если они боялись угрозы этого царя-священника, претендующего на трон своих предков, то римская администрация не могла открыто применить репрессивные меры, способные вызвать огромное по своим масштабам восстание евреев. Следовательно, для нее гораздо более разумным было сделать так, чтобы этот человек был открыто предан своими же соотечественниками, и в этих целях она, возможно, использовала услуги саддукеев. Тем не менее, остается очевидным одно: Иисус был жертвой римской администрации, римского правосудия, римского приговора, грубости римских солдат и казни, приготовленной исключительно римлянами для врагов Рима. Иисус был распят не за «преступления» по отношению к евреям, а за его деятельность, которая угрожала римской империи[117].